этапе я решил начать заботиться о своей душе не только внутренне, но и внешне, и таким образом стать сознательным и ответственным, а не безропотным потребителем. Для старта нового этапа это был самый подходящий случай, можно сказать, золотой. Пожалуй, это был даже знак судьбы. При этом моя проблема сразу решалась, и я, довольный и счастливый, мог вернуться в магазин, к своим канцтоварам.
Единственное неудобство заключалось в том, что негде было припарковаться, но прямо напротив я увидел въезд на стоянку для жильцов. Поскольку я планировал, что мой поход в магазин займет не больше трех минут, маловероятно, что кто-то из жителей именно в это время будет выезжать со стоянки или въезжать на нее. Я вылез из машины и снова пустился бежать, что было духу, будто сам черт гнался за мной.
В магазине двое людей покупали хлеб, но они уже заканчивали. Я ограничился одним лишь экологичным кофе с фирменной белой этикеткой, как я говорил, неплохим на вид. [прим: белая этикетка – розничный бренд, являющийся торговой маркой определенной сети супермаркетов] Поразмыслив, я решил взять два пакета вместо одного, чтобы избежать повторения подобной ситуации. Я подсчитал стоимость и осмотрел имевшиеся у меня в наличии деньги, чтобы по максимуму упростить и ускорить оплату. Не прошло и тридцати секунд, как в магазин вошел молодой парень и громко спросил, не оставил ли кто машину на выезде со стоянки. Я ответил парню, что это моя машина, и попросил его немного подождать, пока не расплачусь. Я смотрю на продавца – не войдет ли он в мое положение и не возьмет ли с меня деньги, но он, поскольку дело новое, хочет завоевать доверие постоянной клиентуры, отдавая предпочтение покупателям, живущим поблизости, а не таким залетным, как я. Я хотел было оставить деньги на прилавке и уйти, у меня было этому оправдание, но продавец, как я уже говорил, никоим образом не намеревался заканчивать обслуживание покупателей хлеба. Тогда тот малый лет двадцати пяти взглянул на меня с деланным огорчением, по-театральному сложив руки в умоляющем жесте, словно мы играли на сцене нашу жизнь, и попросил:
- Ради бога, я жутко спешу, убери машину, а потом делай, что хочешь.
По правде говоря, в этой ситуации я мог бы заупрямиться и стоять на своем, потому что положение мое было хуже некуда. Остаться и купить себе кофе, было полуминутным делом, но я испытывал на себе давление продавца, который сверлил меня злобным взглядом, передавая тем самым свое неодобрение клиентам, как будто в этом раю гармонии и истинного согласия я пытался установить моральную развращенность капиталистического потребительства. С другой стороны на меня давил этот малый. Подчиняясь нажиму с обеих сторон, я мог сделать только одно – оставить пакеты с кофе на прилавке и уйти, не солоно хлебавши, что я и сделал. Потерпев абсолютное поражение, я вышел из магазина, не оглядываясь.
Я ехал вниз по улице, и в зеркало заднего вида смотрел, как от меня удаляется симпатичная и одновременно вычурная вывеска, этот модерновый логотип, который приглашает тебя жить лучше, покупая натуральные продукты. Он показался мне настолько фальшивым, что я не мог сдержать чудовищную ярость, эту неимоверную силу, которая поднималась от живота к голове. Я вдавил акселератор в пол и покинул улицу под несуразный визг шин при заносе. Полагаю, на тамошней мостовой я оставил двадцать евро за шины.
Я поставил машину обратно в гараж, но мне было уже все равно, и прежде чем закрыться в магазине, я зашел в кафе, чтобы позавтракать обстоятельно и не торопясь.
- Кофе с молоком. В стакан, пожалуйста, – уточнил я.
- Будете что-нибудь есть? – спросил меня искуситель-официант, который уже был для меня настоятелем этого священного храма для изголодавшихся.
- Да. Значит, так, положите мне круассан а-ла-планча. У вас есть гриль? [прим: круассан а-ла-планча – круассан, обжаренный на гриле]
- Конечно.
Я почувствовал желание обнять его. После вспышки гнева я впал в ступор. Умяв круассан, я выпил еще кофе. Кофе и круассан были восхитительны, но пока я наслаждался их вкусом, начал задавать себе вопрос, с каких это пор кофе стало занимать столь важную часть моей жизни, и почему. Ответов у меня не было, а если и были, то в эту самую минуту я предпочитал не анализировать их. Это был момент действия, а не размышлений. За барной стойкой официантка разговаривала с еще одной женщиной, вошедшей в кафе с улицы. Я и не подумал бы, что они знакомы, не говори они обе очень бойко по-румынски. Только что вошедшая предлагала что-то официантке, что та решительно отвергала. Наконец я заметил в руке вошедшей стопку откопированных листочков. Вероятно, она хотела разложить листки на столах, чтобы их брали посетители. Реклама. Как во времена моего отца листовки компартии Испании. Это заставило меня задуматься о своей идее расширить спектр коммерческих услуг моего магазинчика и обзавестись сканером. Была ли эта идея такой хорошей, как я думал? И было ли изготовление фотокопий тем, во что я хотел бы вложить свою душу? По сути, быть может, оно и к лучшему, что мама не продала мне свою долю магазина. В сущности, пожалуй, это было даже необычайно хорошо, что все разваливалось, что мама не могла снова заниматься торговлей, а я должен был принять решение: оставить ее вместе с магазином. Навсегда бросить магазин на нее одну. Разве ты не хотела его? Так получи. У меня есть кое-какие сбережения, на которые я мог бы отлично поездить по миру пару месяцев, а может, и больше. Я не транжира, трачу немного и умею жить, довольствуясь малым. Возможно, это был бы геройский поступок с моей стороны. Деяние, о котором просил меня отец – оставить магазин целиком моей матери с ее загипсованной рукой. Женщина, разносившая рекламу, подошла ко мне и дала мне один листок из стопки, прежде чем уйти.
Румынская девушка ищет работу по уборке
(глажке, готовке) или по уходу за детьми.
Постоянную или временную.
* Говорю и пишу по-английски
* Владение компьютером на уровне пользователя
Корина 60Х ХХХХХХ
Спасибо!
Листки не были отсканированы, они были написаны от руки, и не обрезаны ножницами, а оторваны. Тем не менее, почерк был красивым. Сколько раз она переписывала этот текст? И как добилась того, что почерк не изменился? Само собой, там был номер мобильника, который я не указываю здесь, потому что это не самое важное. Я положил листок в карман, вышел из кафе и направился к магазину.
