хороши. Да и прок будет. Защитят ставенки от невзгод.
Ставни были сделаны на совесть. Тяжелые, монолитные, резные, увы, потеряли первозданный цвет. «Ничего-ничего. – Сказала я им. – Потерпите. Весной покрашу вас. Хотите быть зелеными?» Долго ждала ответа.
«Мама, перестань разговаривать с предметами». В последнее время с дочерью не заладилось…
Как с ними не разговаривать? Вещи всё слышат. Небо нас слышит. Земля нас слышит. Каждый кустик ждет от человека доброго слова. Табурет и тот хочет вежливого к себе обращения.
«Можно на вас присесть?»
«Мама, прекрати. Что случилось, мама? Может тебе к врачу? Мне за тебя стыдно, мама».
Ей за меня стыдно… Я почти прошла свой путь. Не украла. В тюрьму человека не отправила. Старалась жить по совести, да ни так всё просто. Совершила ошибки… На то и дана жизнь. Чтобы падать. Зализывать раны. Начинать все сначала.
Этот дом… Принял меня. Здесь я не лишняя.
Только я взбила подушку из гусиного пуха, чтобы тихо прилечь и поговорить перед сном со звездами, рассказать им, как прошел мой день, спросить у звезд, довольны ли они созданным ими миром, как позвонили в дверь. Словно там был звонок. Но звонка не было!
«Бабуля, тебе нужен звонок?»
Звонок стоил гроши. В завмаге их было несколько, находились между мылом и носками. Деревенский фэншуй.
«До меня звонком не пользовались. И при мне ему не быть».
«Как хочешь, бабуля».
В деревнях все устроено по-другому. Кому надо, тот докричится, достучится. Колошматить в дверь кулаком, в этом есть благо. В дом тотчас поступает энергия.
«Дзинь-дзинь». Настойчиво.
Обула тапки. Пошаркала ими. Хотела отпугнуть незваного гостя.
В ответ за дверью покашляли. Вполне по-человечески дали мне понять, что не затем явились, чтобы убраться прочь. Пришлось открыть.
«Доброй ноченьки». Господин в длинном пальто, широкополой шляпе и с изысканной тростью в руке стоял на пороге.
«Вы кто?» Таких важных я в жизни не видала. Его образ был идеальным.
Многих ли я наблюдала?.. Недочеловеки встречались. Первый муж крепко выражался и пил. По нему можно было судить о конфликте в социуме. Кто много работает, тот мало получает. Стало быть, бессмысленно бухает, пропивая свою сущность. Без принципов. Без величия.
«Это мой сад». Сказал господин.
«Был ваш. Стал мой». Дерзко отпарировала я.
«Можно войти?» Господин занес одну ногу за перекладину порога. Тут я заметила! А башмаков то нет. Разутый господин. Ножки у него синие.
Как же так? Пальто добротное. Трость – знатная. Шляпа, видать, из дорогих.
Господин согнулся. Отлепил желтый лист от синей ступни. Разогнулся. Улыбнулся. Люблю, когда у мужчины поднятые уголки губ. От такого подвоха не жди. При случаи, пожалеет бабу. Поможет, чем сможет. Тяжелую сумку до хаты дотащит. По седой голове погладит.
Отступила я в сторону. Пропустила этого господина в дом.
- Хотите чаю? – спросила.
- Не откажусь. – Он по-свойски расселся на лавке. Потрогал рукой не рассохлась ли доска. Специально поинтересовался её состоянием. Словно, сам доску выбирал и выстругивал. – Раньше в доме было много лавок. – Господин внимательно смотрел на меня. - Каждая лавка со значением. Это «упокойная», знаете? – Я в ответ кивнула. - Как попали в деревню?
- Дом купила. Вот. Обживаюсь.
- Дом не продавался.
- Раз дом теперь мой, значит, продавался. У меня на руках документ. Сделка состоялась. Всё по закону.
- Эх. – Вздохнул господин. – Слабые людишки. Нарушили контракт. А не должны были.
- Люди не выполняют своих обещаний. Человеку нельзя доверять. Человек легко клянется, но не держит своего слова. Не может.
- Почему это?
- Поддается соблазну. В мире много искушений. Человек тянется за тем, что прибыльно и выгодно. Мир специально создали с ловушками. Кругом засада и подвох.
- Вы думаете, что нарочно расставили капканы?
- Я жизнь прошла. Выдумками не жила, а анализировала. Кто-то ведет охоту на человека. Повсюду ямы. Провалиться в яму легко. Выбраться оттуда сложно. Попавшего в западню, ждет верная смерть. Человек холодеет. Жизнь прекращается.
- Вот как… Интересно. Эту проблему сходу не решить. – Медленно произнес. – Ловушки не убрать. Технически это возможно. Но без проблем станет скучно. Мозг привыкает получать дофамин. Мозг просит его выше нормы. Погружаясь в интересный опыт, человек становится сильней. Всегда нужно выполнять задание. Двигать груз. Защищать локацию.
- Жизнь удивительная… и увлекательная. Жизнь не обыграть. Судьба всегда сверху.
- Всё так.
Он моргал. Кивал. Его веки сделались красными. От горячего чая у господина вспотело лицо. Его лицо казалось мне знакомым.
- Хотите снять пальто и шляпу?
- Желаю, но не могу.
- Почему? Вы ведь согрелись.
- В доме тепло. Хорошая печь. Живой огонь в печи – это порядок в доме. – Господин опять хорошо улыбнулся. – Сниму пальто и шляпу, и… вы испугаетесь.
- Я ничего не боюсь!
Моя чертовая бравада...
Родители учили опускать голову вниз. В СССР граждане и гражданки, а так же их дети, на всякий случай, жили, потупив взор. Запах из тридцать седьмого года не проветрился.
Быт был тяжелый. Невозможно было купить холодильник или телевизор. По праздникам детям дарили конфеты. От праздника до праздника забывался вкус конфет.
За тяжелую работу родители получали мизерную зарплату, но худо-бедно все члены семьи были сытыми. Хлеб – всему голова.
«Только будучи осторожной можно сохранить себя. А если хитрить, то выйдет жить долго, пусть и не очень счастливо». Говорил отец. Он случайно попал под поезд.
Мама осталась с нами, с двумя девочками. Как ни странно, в доме появились излишки. Бытовые условия улучшились. К нам пришло изобилие. Мы стали носить кожаную обувь.
Восхваляя коммунизм, находя лестные слова для правящей партии, наша мама устремилась вверх по социальной лестнице. Без мужчины, с большим энтузиазмом мама взялась решать производственные проблемы. Женщина возглавила тракторный завод. Мама говорила, что на заводе выпускали мирную продукцию, но это было ни так.
Прямые военные расходы скрывали от населения. Правильно. Главное, чтобы в стране было достаточно запасов зерна.
Мама укрепляла трудовую дисциплину. Завод вышел на новый уровень. Партия благодарила. Из коммунального «рая» я, моя сестра Катя, наша кошка Варя и попугайчик Колдун, все переехали в двухкомнатную квартиру.
Пляски пьяной старухи стали приходить в ночные кошмары.
Клавка кружилась. Задирала юбку. Между старым буфетом и ржавым рукомойником ей было тесно. Буфет стоял на трех ногах. Под обглоданную нищетой четвертую ногу, подложили картон. Жильцы коммунальной квартиры стороной обходили буфет, но не в тот злополучный вечер. Из буфета попадали фарфоровые чашки, принадлежавшие семейству отставного полковника. Большой скандал произошёл. К скандалу подключились ни только жильцы нашей квартиры, но и подруги Клавки. Старухи взяли полковника «за грудки» и ударили по макушке половником.
Клавка тихо выла в углу длиннющего коридора. Клавкина семья погибла в войну.
Мы выбрались из ада. Мама была настроена жить долго, но её пятилетний план неожиданно оборвался. СССР продолжил развиваться без мамы.
Мы осиротели.
Государство напыжилось, представители власти стали натаптывать, но имущество у нас не отобрали. К тому времени мы стали совершеннолетними.
Денежные ресурсы стремительно таяли. Пришлось продать все иностранное, привезенное родительницей из-за границы. Импортные пластинки кормили нас недолго.
Биологический механизм было не остановить. Без тормозов я угодила в замужество. «Горько». Пьяный жених целовал в щеку. Я ему не нравилась. «Живот» - серьезный аргумент для брака.
Кастрированные в СССР мужчины жестоко наносили побои женщинам. Великая страна лишила достойного заработка мужской части населения. Мужчина перестал быть кормильцем. Муж больше не добытчик. Женщина стала равной мужчине. Женщина пахала, сеяла, стояла у станка, возглавляла партийную организацию. Слабые мужчины отыгрывались за своё унижение. Ломали спутницам руки и ноги.
Страна распалась. Я сижу за столом и пью ароматный чай с ночным гостем – весьма странным господином.
Что должно быть, то и произойдет. Случится в свое время.
Умение быть счастливым – это выбор. В радости тоже стоит упражняться. Жизнь – ирония. Главное - не дрожать. Страх убивает разум.
Господин снял пальто. Аккуратно положил дорогую шляпу на лавку. Красивая шляпа нелепо смотрелась на простой лавке.
Ночной гость попал под электрическое освещение. Цвет свечения лампы был желтый.
Задала же я себе зрительную работу.
В его голове – дыра. В дыре – лягушки. А тела – нет. Вместо человеческого тела - ствол дерева. Внутри ствола каким-то образом сохранились зубы зверя.
- Что будем делать? – спросил господин усыпляющим голосом.
- С чем?
Наверное, я выглядела глупо, мимика лица замерла в удивленном состоянии, но тревоги не было. Особенно в душе.
- С садом. Сад попал в ваши руки.
- Весной я побелю деревья. Возможно, что высажу новые.
- На вас большая ответственность. В саду деревья непростые.
- А какие?
- Живые. Необходимые этому миру. В зависимости от погоды и календарной даты деревья вызывают то отрицательные, то положительные эмоции. Тем самым активизируют в человеке действие окситоцина.
- Вы врач?
- Прежде работал в больнице. Исследовал, ничего не усложняя. Обладая отличной интуицией, быстро находил проблему. Интуиция нужна для первой диагностики. Интуиция помогает предвидеть дальнейшее развитие болезни. Из меня получился хороший врач. Я был для сослуживцев примером. Врачевание – это творчество. Живое требует особого подхода, понимаете? При уважительном отношении, деревья не будут вас пугать. В случаи нарушении дисциплины, деревья станут агрессивными.
- Кто может нарушить дисциплину?
- Вы.
-Я?
- Марфа, если станете утверждать собственную власть, возникнет проблема. Только принцип дружелюбия создаст стабильные отношения между вами и деревьями. Никогда не лгите деревьям. Ложь убивает корень.
Я ухмыльнулась. Каждый листик дышит и слышит. Почему человек это игнорирует? Зачем бездумно уничтожает живой мир?..
С большой любовью придумали небо. Воду. Воздух. Огонь. Разместили все правильно. Ничего лишнего не привнесли. Энергия должна была течь свободно.
Люди устраивают «застойные» зоны. Нарушают гармонию. Игнорируют законы природы.
Господин внимательно смотрел на меня. Он читал мои мысли. Его лягушки, любопытствуя, высунули бочкообразные головы и тоже стали созерцать мою персону. На мгновение я почувствовала себя звездой.
Но тут… зеленые твари неприятно заквакали: «Она не справится. Она просто старая тетка. Почему ей достался сад? Надо украсть у нее документ».
От позитивного мышления не осталось и следа. Я ринулась в спаленку. Открыла шкатулку. Документ был на месте.
Присела на кровать. Под моим весом сетка кровати домовито скрипнула, отдельные части кровати значительно износились, при механическом воздействии детали стали тереться друг о друга.
Что со мной?
Вернулась в комнату. Господин был там же, где я его оставила. Вальяжно сидел на лавке.
- Я сошла с ума? – спросила.
Мне показалось, что он должен знать. Такие, как он, ведают о прошлом и будущем.
Всю жизнь я пыталась разгадать: как
